Каждый из нас хранит множество мыслей, чувств и переживаний, скрытых от окружающих. Это подобно шкатулке с секретами, миру внутри нашей головы, доступному только нам. То, о чём мы никогда не расскажем, в чём не признаемся, чем не сможем поделиться, навсегда останется скрытой частью нашего внутреннего мира. В этом есть невероятная красота.
Внутренний космос
Каждый человек носит в себе тайны, которыми делится только со своим внутренним миром. Этот мир, подобно космосу, секреты не разглашает. Однако эта закрытость может изолировать многое из того, что кажется слишком странным и пугающим, чтобы рассказывать другим. Даже пытаясь поделиться, мы смягчаем углы, фильтруем слова. Это обусловлено нашей потребностью в признании и благоприятном восприятии окружающими.
Защита внутреннего мира
Череп — броня для нашего уязвимого внутреннего мира. Мы боимся, что мир увидит нас такими, какие мы есть, даже считая себя открытыми и откровенными. Остаются вещи, о которых никто не знает: подавляемые мысли и реакции, бессознательные импульсы, мысли, смысл которых мы не можем до конца понять.
Используемые нами ярлыки — «странность», «тревога», «депрессия», «грусть», «злоба» — не передают всего колейдоскопа переживаний внутри нас. Слова бессильны перед тем, что они должны обозначать. Язык способен передавать лишь символы, а не сами вещи.
Гет, ближе к концу жизни, сказал: «Никто меня не понимал правильно. Я никого не понимал до конца. И вообще никто никого не понимает».
Уникальность нашего пути и экзистенциальное одиночество
Мы все созданы из разных частиц, в разное время, в разных местах и отправлены в разные точки пространства. Никто не повторит твой уникальный путь. Мы — единственные проводники в поезде без пассажиров, идущем из ниоткуда в никуда. «Мы все постоянно отправляемся в путешествие, которое закончилось за секунду до того, как мы успели выехать», — писал Виктор Пелевин.
Побочным продуктом этого является экзистенциальное одиночество. Этот фоновый гул слышим каждый из нас, но звучит он только в нашей голове. Каждая секунда, всё, что в ней было, исчезает, и никто не знает, каким будет следующий миг.
Каждый человек идентичен в своей невысказанной вере в свою уникальность. Мы часто думаем, как мало другие, кажется, могут иметь отношения к тому, что мы чувствуем. В обществе принято считать, что одиночество свойственно затворникам, но единственное различие между людьми — степень их одиночества.
Конечно, существуют крайние формы одиночества, приводящие к физическим и психическим проблемам. Но даже самые активные экстраверты и самые счастливые интроверты его испытывают. Одиночество возникает не от отсутствия людей рядом, а от невозможности сообщить о том, что тебя волнует, или от придерживания взглядов, которые другие считают неприемлемыми.
Общность в одиночестве и роль искусства
Мы все испытываем чувство одиночества, но извращённое отношение общества к нему усиливает его остроту. Иногда случайное напоминание о том, что ты чувствуешь себя странным, отверженным, непонятым, объединяет нас. Возможно, мы меньше всего одиноки, когда ощущаем себя одинокими.
Литература, философия, кино, музыка и другие виды искусства — главные места, где мы можем найти это напоминание. Хорошее искусство показывает, что внутри нас есть сложные скрытые вещи, и точно такие же — в других. Даже если не те же самые вещи, то хотя бы те же самые чувства, которыми хочется поделиться. То, что мы рассказываем на страницах книг, слышим в нотах, видим в штрихах картин, — отголоски скрытого, чем бы мы иначе не поделились.
Искусство не столько помогает справиться с одиночеством, сколько подключает к единому пространству изоляции, которое мы все чувствуем. Не получится построить мост между твоим разумом и миром, но оно позволяет разглядеть другие берега и понять, что на них тоже есть люди, такие же одинокие, как и ты.
Виктор Пелевин писал: «Жизнь — это одинокое странствие то под палящим солнцем, то в лютый холод. Как часто дорога, по которой мы идем, ведет в никуда, и неизвестно, где встретит нас смерть». Когда понимаешь это, всё в мире становится простым и ничтожным, и тогда наступает прозрение.